«Такие комиксы я видел только во сне.» – так отозвался о комиксе Маттотти легендарный художник и комиксист Арт Шпигельманн. Когда я увидела работы Лоренцо Маттотти, я не могла понять, как может быть столько цвета, откуда он взял такие краски, и как картинка может быть такой светлой и темной одновременно? Захотелось остаться в них, среди шерстяных деревьев, под ватным небом.
Маттотти - гениальный художник, комиксист, иллюстратор, постановщик.
Маттотти родился 24 января в 1954 году в Брешии. С малых лет Маттотти увлекался комиксами, но поступил на архитектора, в то время не было ни школ, ни университетов, где обучали бы рисованию комикса. Школу архитектуры он не закончил, но именно она, как говорит сам маттотти, научила его чувствовать пространство, создавать многослойность в композиции, использовать разную перспективу.
Маттотти родился 24 января в 1954 году в Брешии. С малых лет Маттотти увлекался комиксами, но поступил на архитектора, в то время не было ни школ, ни университетов, где обучали бы рисованию комикса. Школу архитектуры он не закончил, но именно она, как говорит сам маттотти, научила его чувствовать пространство, создавать многослойность в композиции, использовать разную перспективу.
В 80ых годах в Италии, создаются различные группы независимых комиксов, творческие объединения, которые либо выпускают свой журнал, либо продают графические новеллы специализированным изданиям. Маттотти попадает в группу Valvoline, которая создает интелектуальные комиксы и иллюстрации. В отличие от многих творческих объединений того времени, Valvoline не создает политических подтекстов, как это делала французская дизайн-группа Bazooka, не воспевает классические каноны комикса, как это делала итальянская группа Frigidaire, Valvoline старается уйти от ясной линии повествования, играется с разными эстетиками, ориентируется на мир иссусства, преимущественно на исторический авангард и искусство конца 19 начала 20 века.Маттотти работает вместе с Карпинтери, Марселло Джори, Джерри Крамским и Чарльзом Бернсом. С Чарльзом Бернсом и Джерри Крамским Маттотти еще много раз работал в будущем.
Маттотти является самым «живописным» из всех представителей группы. В глубине души он хочет соединить комикс с искусством. «По крайней мере стоит попытаться, прежде чем говорить что это невозможно.»
В 1982 выходит комикс Il signore spartaco. Маттотти, находится под сильным влиянием комиксиста Лайонела Фейнингера. На Фейнингера ссылались абсолютно все участники группы, подписывались «дядя Фейнинжер». Маттотти учится у него движению, энерции тела. В отличие от более поздних работ Маттотти, в «Спартаке» все немного игрушечное, даже похоже на диснеевскую эстетику. Такое ощущение что на Маттотти так сильно произвела впечатление ожившая природа Фейнингера, что облака с тех пор живут в каждом персонаже Маттотти и поэтому их немного раздувает изнутри.
Маттотти – художник который может быть вдохновлен абсолютно всем, для каждого нового проекта он находит что-то свое, свою эпоху, свой «изм», своего художника или музыку. Но есть художники которые никогда не переставали его волновать, это Альберт Брешиа, Хосе Минос, Хьюго Пратт и Дино Баталья. Каждая страна имеет свою черту в комиксе, европейский комикс «связан» ясной нитью повествования, Маттотти это не нравилось, поэтому он был крайне впечатлен комиксом Южной Америки, который очень эмоционален.
С 1982 по 1984 он работает над комиксом «Огни». С помощью карандашей у него не получилось создать мощную по цвету картинку поэтому он взял масляную пастель и стал конструировать комикс с помощью абстрактных пятен. Этот комикс – история об исследовании техники.
Затем он поставил поверх абстракций текст и получился некоторый конфликт, диалог между картинками. Маттотти разбивает линию повествования тишиной, огнем, ветром, которые буквально можно ощущать. Тишина внутри рассказа его всегда привлекала, с малых лет его кумиром был комиксист Хуго Пратт, который практически первым начал разбивать привычный для читателя сухой сюжет психологическими приемами, от чего комикс становился насыщен эмоциями. Хьюго Пратт для создания тишины и погружения зрителя во время и пространсво использовал зумирование, Маттотти же для этого использует взамотношение абстрактных пятен. (1) Маттотти отодвигает сюжет на второй план, создавая из своего повествования цветовой пазл, определенный код. Повествование для него – это чередование сюжета и собственного внутреннего мира.
Комикс “Fires” рассказывает о колониальном противостоянии между военным кораблем и островом, населенным странными существами. Маттотти присваивает разные цвета и даже эстетики не объектам, а сторонам конфликта, всего их три: природу (остров) Маттотти рисует в импрессионистической эстетике, присваивает этой стороне желтый, голубой, зеленый и оранжевый цвета. Цивилизованный мир, корабль, предстает перед нами в холодных, грязновато-серых, фиолетовых тонах; корабль угловатый, футуристический. Цвет и эстетика героев меняется в зависимости от того что на них влияет больше: цивилизованный мир или природа. Ближе к концу комикс все сильнее заливается красным огнем, в этом красном иногда можно найти погибающую голубую природу или разрушительную силу корабля, происходящее может быть только прочувствовано с помощью цвета(1).
Маттотти всегда с разной интонацией рассказывает истории. И рассказывая комиксы он использует тот или иной прием не просто так. В 1992 Маттотти вместе с Джорджем Зентнером создает комикс о Каботе – итальянском мореплавателе, впервые исследовавшем побережье канады. О нем мало что известно, возможно поэтому Маттотти и Зентнер не создали последовательный рассказ об историческом герое, а скорее бессвязно разложили отрывки жизни героя, подвергая сомнению каждый исторический факт, таким образом давая читателю возможность додумать историю самому. Лицо Кабота для нас всегда имеет одни и те же черты, но у нас не возникает уверенности, что мы узнаем этого героя, увидев его вновь. Маттотти каждый раз рисует его немного другим, т.к. мы не знаем, как он выглядел на самом деле. (2) Маттотти ненавязчиво предлагает читателю свое мнение, описывая героя с помощью окружабщих его предметов. Маттотти сам рассказывает что создавая этот комикс он был вдохновлен венецианской школой ренессанса: картинами Карпаччо, Караваджо, Беллини, Пьеро делла Франческа. Он переносит в комикс золотистое свечение венецианской эпохи.
Комикс Доктор Джекилл и Мистер Хайд Маттотти и его друг Джерри Крамски создали свою историю, перенеся сюжет из Англии в Германию. В истории чувствуется влияние новой вещественности, он был вдохновлен работами Отто Дикса, Макса Бекмана, Георга Гросса. Дикие цвета, ядовито-зеленый и желтые тона предают истерический тон описания. Маттотти сильно искажает пространство, напоминая нам работы Гросса, а лица похожи на портреты Бекманна.(3)
Именно поэтому комиксы Маттотти так интересны. Стилистика каждого комикса вшита в саму историю, и не может быть автоматически взята для другого рассказа. Стигматы имеют очень ясную, линейную структуру, рассказ течет ручейком. Но Маттотти включает эмоциональную составляющую истории, накладывая тон рисунка на само повествование. В Стигматах Маттотти использует злую штриховку, лицо героя всегда заштриховано, рассказ буквально колется. В жестоких сценах, Маттотти подчеркивает действие с помощью «злой линии», черноты, и это не тень, но само отчаяние сцены. Маттотти связывает нажим ручки с нарративом, так передается вся экспрессия сцены.
Вообще, у маттотти цвет выползает из черного. Со временем Маттотти отказывается от идеи рассказывать историю с помощью цвета, цвет становится инструментом формообразования, а не инструментом повествования. Маттотти акцентирует внимание на том что цвет это переходное состояние между темнотой и светом. Он никогда не относится к цвету как к свойству какого-то предмета, Светлое пятно и тень одного объекта могут иметь совершенно разные цвета, главное чтобы цвет держал общий ритм. Он может направлять нас насыщенностью, светлотой цвета, но при этом на ее пути обязательно будут находиться сбивки – меньшие пятна противоположного оттенка (теплого, холодного).
Маттотти свойствена мягкая форма, без жестких углов, в более поздних работах она жидкообразная и парящая в невесомости, взгляд блуждает по этой форме. Многие иллюстрации Маттотти напоминают обложки New Yorker’а 30ых годов(они более пластичны чем арт-деко, но присутствуют плавные градиенты), в особенности обложки арт-директора самого журнала и художника Реа Ирвина.
В поздних работах все подчинено форме, иногда его персонажи анатомически неправильны, но иллюстрация от этого ничего не теряет, скорее глаз цепляется за это несоответствие и начинает дальше бродить по картинке.
У Маттотти есть два слоя формы, это непосредственно какое-то общее четкое пятно, состоящее из перетекающих в невесомости фигур ,которое с легкостью распознается нашим глазом, и цветовые, перекликающиеся или конфликтующие между собой пятна.
Маттотти использует все свойства оптических иллюзий для того чтобы усилить цвета, теплые цвета кладет рядом с холодными, сталкивает противоположные по тональности но разные по светлоте. Самым легко распознаваемым свойством цвета из трех (тональность, светлота, насыщенность) для глаза наверно является тональность, а маттотти в первую очередь оперирует светлотой пятна, затем тональностью, а затем расставляет акценты насыщенности, которые иногда очень сложно распознать вообще.
О насыщенности цвета объекта мы ошибочно судим по яркости фона или по цвету других, окружающих его предметов. Кажется что юбка в плакате 1998 года светлее фона и является не только цветовым пятном но и частью основной светлой формы, но если обесцветить работу, то по светлоте юбка сливается с фоном.
И конечно нужно упомянуть иллюстрации к книге «Ганс и Гретель». Находясь в лесах Аргентине, он настолько был впечатлен прогулкой по лесам Патагонии, что возвратившись в отель сразу же начал их рисовать черной тушью. На маленьких клочках бумаги и очень быстро. Затем возвратившись в Париж он сделал серию работ посвященных пейзажам Патагонии, но все равно все они были посвящены драматичным, угрюмым лесам, с огромными деревьями странной формы, и оголенными корнями. Постепенно Маттотти начал рисовать на больших холстах, но все равно спонтанно, без каких либо зарисовок. Эти работы – отношение между пространством, лесом, светом, который еле пробивается сквозь колючие ветки. Свет здесь использован как акцентное пятно, которое может быть не очень заметным посередине работы, а может быть очень четким, но смещенным в угол. Сказка о Гансе и Гретеле всегда производила огромный страх с малых лет на художника. И каким он ее запомнил, такой и получилась его иллюстрация к книге, хотя история новой книги сильно изменена. Эти черные запутанные деревья затаскивают нас внутрь, вглубь, в колючий мир, но где-то там все же прорезается свет.
Во всех работах Маттотти есть эта борьба черного с белым. Маттотти – художник который изменил представления о комиксе, убрав из него сухость, вывел значение формы и цвета но новый уровень. У Маттотти огромное количество последователей, потому что он очень разносторонен, а значит многое можно взять. Его последователями можно назвать Рикардо Гуаско, Галю Панченко, Майуми Отеро, Дэйва МкКина, все они очень разные по эстетике. У Гуаско присутствует это чувство формы, его персонажи находятся в движении, это будто кадр из комикса, У Гали Панченко мягкие плавные линии и история рассказывается без цвета но светлыми и темными пятнами, Майуми Отеро всегда ограничивает себя несколькими цветами, но они работают так же как и у Маттотти: на взаимотношение светлого и темного пятна, а Дэйв Маккин имеет очень мрачную интонацию, но техника его напоминает нам Маттотти.
Просматривая разных иллюстраторов, ища среди них тех, кто является его последователями, я пришла к выводу, что его можно найти почти везде. У Маттотти есть не только очень узнаваемая техника, пластика, за всей невероятной красотой скрывается художник, который всегда подстраивается под историю и вообще, любит быть хамелеоном. Он может рассказать историю шепотом а может с истерикой, может помолчать, а может и заорать и в глазах будет звенеть. Мы не знаем, как он сыграет следующую историю, нам остается только слушать, слушать.
В работе цитировались и использовались статьи:
1. Barbara Uhlig. The dissolution of the pictorial content in Hugo Pratt’s ‘Corto Maltese’ and Lorenzo Mattotti’s ‘Fires’
2. Barbara Uhlig. Chercher dans le Noir’ – the gap as motif in Cabotoby Lorenzo Mattotti and Jorge Zentner
3. Barbara Uhlig. Hidden Art: Artistic References in Mattotti’s Docteur Jekyll & Mister Hyde
1. Копия
2. Поддедка.
3. Та же техника, другая интонация, другое формообразование.
4. То же формообразование, другая техника, другая интонация.
5. Та же интонация, другая техника, другое формообразование.
